01.06.2023 | 11:19
Когда кончался учебный год, главным жизненным пространством становился берег Волги, а формой одежды были сатиновые трусы и... все.
Зато на волжских пляжах у нас не было никаких проблем: многочисленным воришкам с нас нечем было поживиться. Купайся хоть до посинения.
До посинения и купались. После чего, стуча зубами, зарывались в горячий песок.
Не было проблем и с перекусами, поскольку таковые тоже начисто отсутствовали. Хуже с утолением жажды - вода в Волге была, конечно, куда чище, нежели теперь, но радужные пленочки нефтепродуктов плавали постоянно...
Однако вернемся к сатиновым трусам как мальчишеской униформе. На примере личного опыта расскажу, как заканчивалась эра свободы от одежд и условностей.
Окончен седьмой класс, сданы штук двенадцать или больше выпускных экзаменов - экзаменами нас тогда потчевали каждый год, начиная с четвертого класса по полной программе, - и вот опять лето, босое и практически нагое.
Год, стало быть, пятьдесят первый. По Красноармейскому спуску идти к Волге горячо, и я неторопливо бреду аллеями Струкачей. Навстречу - одноклассник. Из переростков, один-два-три раза бывших второгодниками. Мне еще нет четырнадцати, а у него уже паспорт.
- Здорово! - приветствую его. - Слушай, ты, говорят, в техникум будешь поступать?
- Кто это? - спрашивают рядом, и я замечаю, что одноклассник не один, с ним девочка-девушка.
- Да мы это, учились вместе, - с какой-то неловкостью и даже замешательством сообщает кавалер.
Только тут я концентрирую внимание на том, что аутсайдер учебы, который привычно клянчил «дай списать» и которого я много раз выручал подсказками, одет вполне цивильно и - верх всего! - на груди его рубашки красуется галстук. Не постылый пионерский - взрослый. Рядом я - в одних трусах. Как в бане...
...Немного о предмете одежды, который носят сейчас все женщины с младых ногтей до глубокой старости: о брюках. Году в сорок девятом отца моего школьного друга перевели работать в поселок Управленческий. Я совершил далекое путешествие к нему на автобусе первого маршрута. В фирме Кузнецова (имя это, впрочем, не называлось - военная тайна) тогда работали много немецких специалистов; это не пленные - у них были квартиры, с ними вместе жили семьи. Так вот многие немки ходили в брюках, что вызывало презрительные насмешки местного населения:
- Нечего надеть, так они мужнины штаны напяливают и в таком виде разгуливают.
Что существуют женские брюки и шьют их специально для фрау тогда, в послевоенные годы, никому в голову и прийти не могло...
- Мужнины штаны!
Мужчины, принято считать, в большинстве своем менее взыскательно относятся к своему внешнему виду, нежели женщины. Но не столько это играло свою роль в сороковые годы: очень многие донашивали что-то из военной формы. Потрепанные кители и выцветшие гимнастерки могли сочетаться с какими угодно порточками; в галифе вполне можно было заправить рубашку, сверху покрыть ее пиджачком; много было и шинелей.
Одновременно силу набирал и другой процесс, начавшийся в чиновничьих кругах и понемногу охватывавший другие слои населения. Процесс этот емко характеризовался широко бытовавшими выражениями: «строить пальто» или «строить костюм». Ибо это было действительно сравнимо со строительством дома: дорого, долго, с расчетом на многие годы вперед.
Тщательно подбирались ткани, чисто шерстяные (синтетика явилась миру гораздо позже) - драп, габардин, трико; изыскивался приклад, велась изнурительная охота за пуговицами и подкладкой; к строящемуся пальто надо было найти-достать-раздобыть заветный ватин (вата была доступней, но - не то, тяжела...), меховой воротник, лучше всего барашковый, это престижно.
Со всем тем, что удалось купить или выцарапать из-под прилавка, шли в ателье, где создавалась архитектура «постройки» - чаще всего нечто двубортное, с могучими, за счет ваты, плечами, с бесформенными, мешком, брюками.
Господствовала даже не мода, а некий негласный стандарт: «построенные» костюмы и пальто не могли быть модными или вышедшими из моды, они несли на себе оттенок вневременности и носились до полного протирания.
Шерстяной, непременно темных немарких тонов, костюм сороковых (и позже!) годов у меня прочно ассоциируется с памятником Куйбышеву на одноименной площади в Самаре: объединяют их тяжеловесная монументальность и неподвластность всему преходящему. Хорошо бы, думается, рядом с изваянием партфункционера поставить памятник «дорогому, глубокоуважаемому» двубортному костюму. Это была бы достойная парочка, по-своему характеризующая партийно-советскую эпоху.
В. Шикунов.
