Разведка боем
Евгений Куликов отправился на спецоперацию добровольцем незадолго до объявления частичной мобилизации. Пошел не из-за денег, наград или желания показать себя. Мотивация была одновременно простая и самая честная - защитить свою страну.
- Меня, как и все поколение 80-х, воспитывали в правильной системе ценностей - уважение к старшим, помощь им, любовь к Родине, - объясняет он. - Поэтому у меня была душевная потребность. Я знал, куда и зачем иду. И мне жалко мальчишек, которые еще ничего не видели в жизни. Уж лучше пойдем мы - взрослые мужчины, которые уже вырастили детей.
Для семьи решение Евгения стало шоком. Но со временем жена смирилась с его выбором. Ждала дома, помогала в сборе гуманитарной помощи для ребят и каждый день ходила в храм - молиться за наших бойцов.
- Может быть, она меня и отмолила, - говорит мужчина. - Потому что не раз ситуации были патовые: когда силы противника в несколько раз превосходят и думаешь, что это точно последний бой.
Евгений выбрал самое сложное подразделение - в штурмовом отряде БАРС-6 он работал в составе разведгруппы. Все четыре месяца службы провел на передовой. Приходилось и совершать вылазки в тыл врага, чтобы дать нашей артиллерии координаты расположения ВСУ, и ликвидировать диверсионно-разведывательные группы противника.
Его отряд участвовал в освобождении Первомайского и Шипиловки, в тяжелейших боях за Белогоровку, где украинские военные окапывались с 2014 года.
За разгром крупной ДРГ, состоящей из бойцов нацбатальона "Айдар" (признан террористической организацией и запрещен в России), Евгений был удостоен ордена Мужества. Группу из 36 человек ликвидировали силами небольшого подразделения. Задачу усложнял приказ обнаружить и уничтожить противника, зашедшего в населенный пункт, так, чтобы не пострадали мирные жители.
За пять дней удалось вычислить всех участников "банды" и расположение их складов с боеприпасами. В результате штурма большую часть группы взяли в плен.
Из этой операции Евгений привез домой особые трофеи - кокарду и шеврон с натовской символикой и несколько фашистских листовок 1943 года. Теперь, выступая в школах, он показывает их ребятам - чтобы понимали, с кем сейчас приходится сражаться нашим бойцам.
- В отличие от нас, враг не церемонится даже с мирными жителями, - отмечает он. - Пытаясь выбить из села, по нам не раз работали фосфорными снарядами, которые буквально выжигают кислород вокруг. То, что в домах еще остаются целые семьи, никого не смущало.
Неудивительно, что многие люди с радостью встречают русских солдат и стараются поддержать, как могут. А некоторые, рискуя жизнью, даже сообщают ценные данные о расположении частей и техники ВСУ.
Да и наши ребята в перерывах между боями стараются помочь наладить мирную жизнь. На свои деньги они закупали для детей ранцы, канцелярские принадлежности, игрушки. Сопровождали колонны с гуманитарной помощью Донбассу, потому что те часто попадают под минометный обстрел.
Привычная работа
Не жалел снарядов противник и на маленькую разведгруппу, в которой служил Евгений, - на ребят открыли так называемое сафари. Четырех бойцов, которые, несмотря на малочисленный состав, смогли нанести большой урон врагу, пытались ликвидировать всеми силами. В итоге в январе 2023 года ребят пришлось срочно эвакуировать.
На вопрос, страшно ли чувствовать себя мишенью, Евгений только пожимает плечами:
- Не страшно тем, кто не был на передовой. Там день тянется как два, особенно когда идут обстрелы. А ВСУ работают четко, как немцы, - методично выпускают по нам мины в одно и то же время, по несколько часов подряд.
Правда, добавляет мужчина, даже к этому страху можно привыкнуть.
- Первое время в начале боя руки начинают дрожать от всплеска адреналина в крови. А потом, когда уже знаешь, что тебя ждет, привыкаешь к тому, что это работа, и просто выполняешь ее с максимальной концентрацией, - поясняет он. - Возможно, мне было проще, у меня есть боевой опыт - срочку я служил в Чечне. Но когда пересек "ленту", понял, что это совсем не то. Сейчас идет настоящая война дронов: мы как на ладони. И появляется все более смертоносное оружие. К дронам научились прикручивать даже минометные снаряды, попадание которых не оставляет шансов на выживание.
Вернуться к своим
После возвращения домой было ощущение, что прошло не четыре месяца, а целый год, говорит боец. А родные отметили, что будто он стал другим человеком.
- Там действительно меняется взгляд на многие вещи, - признается Евгений. - Но я не люблю рассказывать об этом опыте, никому не показываю фото и видео оттуда. Делюсь только со школьниками, чтобы они понимали, что все происходящее - не игра и не страшные картинки в интернете. Я вижу, что им интересно, что они действительно включаются. У меня до сих пор хранятся письма, которые нам передавали с гуманитарным грузом. Эти исписанные детским почерком листочки для нас там невероятная ценность.
Дома военнослужащий вернулся к привычному делу - он занимается техобслуживанием кондиционеров. Перестроиться было сложно - несколько недель очень тянуло обратно, к своим ребятам.
- Это сложное ощущение, - объясняет он. - Нельзя сказать, что хочется вернуться, чтобы убивать, но у тех, кто через это прошел, определенно есть какая-то привязанность к войне. Хотя я понимаю, что могу принести пользу и здесь: созваниваюсь с ребятами, узнаю, что им нужно, помогаю закупать экипировку и оборудование. Но если мое присутствие на передовой снова станет необходимым, я, не задумываясь, отправлюсь туда вновь.
А самарский потомственный военный в третьем поколении Артем Светлолобов готовит добровольцев - участников СВО.
