Роман с Бродским
В Самаре Вадим Месяц оказался впервые. На встрече с любителями словесности он читал много своих стихов, в том числе и тех, которые были написаны под влиянием увлечения кельтской и славянской мифологией. Они собраны в сборнике "Мифы о Хельвиге". Напевал их под собственное гитарное сопровождение и даже а капелла. Читал и прозу, в том числе смешной рассказ "Второклассник Петров", герой которого угнал автомобиль у директора школы. Дарил желающим свои книги. И конечно же, отвечал на вопросы. Многие из них касались его пребывания в США, где он прожил 15 лет и откуда вернулся в 2006-м.
По этому поводу Вадим Месяц сказал так:
- К политике я никогда не приближался. Отъезд из России был не эмиграцией. Я ехал к своей подруге. Это была романтическая история. Жил там на пособия из частных фондов. Потом мы с женой занимались продажей недвижимости. В Америке много хороших простых людей, которые ничем не отличаются от нас с вами. А уехал я оттуда, чтобы мои дети там не остались. Их у меня трое - сын и две дочери. Когда я представил себе, что они там станут американцами, то подумал: "Нет, лучше сюда". Сейчас я не могу себя представить живущим в Америке. "Карнавал", который сейчас там происходит, меня сильно смущает.
Живя в США, Месяц стал одним из немногих русских литераторов рубежа веков, высоко оцененных Иосифом Бродским. Тот признавал, что стихи молодого тогда Вадима Месяца "вызывают во мне зависть не столько даже к тому, как они написаны (хотя и к этому тоже), сколько к внутренней жизни, за ними происходящей…"
Сам гость, как он сказал читателям, начинал писать во многом под влиянием Бродского. А встречи с ним описал в только что вышедшей книге "Дядя Джо. Роман с Бродским".
- Приехав в Америку, я был под его крылом, - вспоминает Вадим Месяц. - Ему можно было позвонить, посоветоваться о чем-то. Ему нравилась поза "пахана". Он с удовольствием рассказывал про больших поэтов, с которыми встречался. В этой книжке правды - процентов на 80. Писать только то, что происходило на самом деле, было бы проще, но не так интересно. Я писал эту книгу, хихикая. Там много смешного.
Стихи без зажженных свеч
До Америки Месяц был не "лириком", а "физиком". Самым настоящим, кандидатом физико-математических наук. Как шутит московский гость, он почувствовал себя писателем, "когда научился печатать одним пальцем на печатной машинке". Вообще, о литературном призвании, в отличие от многих коллег, Вадим Месяц говорит без пафоса:
- Я не скажу, что нахожусь в состоянии священного безумия, когда пишу стихи. Свечей в этот момент не зажигаю. Поэзия меня успокаивает. Помогает держать себя в форме. А хорошо написал или плохо - никогда не поймешь. Люди потом скажут. Просто пишу. Многое написано в самолетах. Я знаю, чем мне заняться в залах ожидания. Один рассказ написал прямо в телефоне, летя из Минска. И в этот момент было такое ощущение свободы! Знаю одного парня, который создал такую программу, что у него компьютер сам пишет стихи, а он их потом только редактирует. Я совершенно не против.
Потому что оружием поэта может быть что угодно. При этом я привык к тому, что поэзия не приносит денег. Свои книги издаю на собственные средства.
Был затронут на встрече и вечный вопрос - сравнение менталитета русских и американцев. В частности, в отношении к поэзии.
- У наших поэтов все-таки есть надежда на большую читательскую аудиторию. Там, в Америке, поэзия интересна отдельным группам людей. Если где-нибудь у нас в подворотне я буду петь свои песни, меня, наверное, полюбят. А если я буду это делать в Америке, не знаю, что со мной будет. Мне кажется, что фраза Бродского о том, что наши поэзии в двадцатом веке были равны, это комплимент американцам. Русская поэзия гораздо серьезнее. В интернете стихов американских поэтов практически нет. И в этом отношении мы более открыты. Хотя я довольно много переводил американских поэтов. В частности, замечательного Дилана Томаса. Тогда я еще не знал, что большинство американцев считают его пьяницей и дураком.
В историях, рассказанных Вадимом Месяцем на встрече с самарскими читателями, было много юмора. Вот одна из историй - об одном из первых его прозаических опытов.
- Однажды в Севастополе я стоял возле аквариума и увидел там черепаху, плавающую в темной подсвеченной воде. Увидев меня, она открыла рот. Вернувшись, я стал писать ей письма. Примерно такие: "Дорогая черепаха, у меня все хорошо. Но что-то заставляет меня кружиться по комнате и вслушиваться во все, что вокруг, - в пол и стены". Как-то мой приятель спросил, есть ли у меня что-то святое. И я ответил: "Да. Черепаха". Он сказал: "Тогда напиши про нее". Я сел и написал.
А закончил писатель встречу такими словами, обращенными к самарским читателям:
- Я вижу, как вы улыбаетесь сквозь маски, и мне это приятно.
Фото: Андрей Савельев
