Спектакль поставил со студентами своей мастерской доцент кафедры театральной режиссуры Самарского государственного института культуры Виктор Михайлов.
Это не первое его обращение к гоголевской повести. Впервые "Шинель" в его интерпретации самарские зрители увидели в 2018 году, когда он поставил спектакль для театра кукол юного актера "Аленький цветочек". Новая постановка не повторяет прежнюю.
- Школьники выросли, спектакль в "Аленьком цветочке" умер, но успел оставить сильное впечатление, сохраниться в сердцах зрителей, – рассказывает Виктор Михайлов. – Поэтому в связи с приближающимся юбилеем Гоголя появилась идея возродить постановку со студентами института культуры. Материал был прочитан по-новому. "Шинель" стала еще глубже и многослойнее.
Инсценировку для спектакля написали сами студенты. В ходе представления перед зрителями появляются не только кукольные персонажи, но и актеры в масках, которые управляют ими.
Среди действующих лиц, кроме титулярного советника Акакия Акакиевича Башмачкина, – несколько чиновников. Должностные лица, которые не помогают ему вновь обрести свою шинель, в спектакле обезличены. Вместо них - только костюмы и руки. Таков и персонаж, названный Гоголем "значительным лицом". Вместо человека – огромный истукан. И отдельно от него – большущие руки в перчатках.
Спектакль, поставленный Виктором Михайловым, – о стремлении человека противостоять обезличенному миру. Обретение шинели для Башмачкина – это нечто сакральное. Новая точка отсчета, позволяющая ему хоть ненадолго обрести свой голос, свое лицо.
Среди участников спектакля – ученица Виктора Михайлова, лауреат российских премий Анны Ахматовой, Сергея Есенина, Ивана Бунина, Федора Достоевского поэтесса Милослава Давыдова.
- Это большое счастье – наблюдать за процессом создания кукол, – говорит она. – На первом курсе наш мастер, Виктор Михайлов, знакомил нас с рождающимися персонажами другого своего спектакля – "Женитьба Бальзаминова". Он приносил куклы в институт и приветствовал нас от их лица. После чего показывал их внутреннее устройство, механизмы управления. Каждый из нас мог увидеть момент зарождения того спектакля. А на втором курсе, работая над "Шинелью", мы сами стали участниками кукольного представления нашего мастера. Для меня кукольный спектакль – самостоятельный живой организм. Здесь важны абсолютная включенность, сосредоточенность, дыхание каждого участника. Иначе наше детище погибнет. Роли не разделяются на большие и маленькие. Каждый из нас появляется в спектакле в разных, зачастую непохожих друг на друга образах.
Сама Милослава Давыдова создает в спектакле образ рассказчика – повествует зрителям о жизненных перипетиях "вечного титулярного советника". А ее кукольный персонаж – кума героя Арина Семеновна Белобрюшкова. Она хоть и появляется в спектакле ненадолго, но, по словам Милославы, "это несколько минут абсолютной актерской свободы".
Всего в спектакле заняты девять актеров, в основном девушки. Они не только управляют куклами и говорят от их имени, но и танцуют, показывают пластические этюды, иллюстрируя те или иные повороты сюжета. Музыка и пластика помогают передать и силу петербургских промозглых ветров и морозов, и бессмысленную механическую работу департамента, где служит Башмачкин, и веселье в доме одного из чиновников.
В повести Гоголя соединились поэзия, фантасмагория и трагедия. Все это есть и в спектакле.
Режиссер нашел точный ход для передачи лирического начала в образе Башмачкина. Под нежную музыку на сцене появляются написанные на бумаге буквы – предмет особого обожания титулярного советника. Актеры, которые держат листы, танцуют, и кажется, что буквы радостно пляшут вместе с ними. Иногда они выстраиваются таким образом, что зрители могут прочитать: "перо". В тяжелую для Башмачкина минуту, когда он находится в горячке, буквы переворачиваются. Слово "перо" исчезает. И вместе с ним заканчивает свое существование и Акакий Акакиевич.
Тему рока как в античной трагедии, в спектакле несет хор, когда актеры все вместе произносят гоголевские слова. В тех, что звучат в финале спектакля (они из "Невского проспекта"), сконцентрирована философия писателя, полная печали и горечи: "Достигаем ли мы того, к чему, кажется, нарочно приготовлены наши силы? Все происходит наоборот".
