"Три сестры (сцены)" в Самаре поставила мастерская Анатолия Праудина

Где-то за зрительскими рядами идет основное действие. Доносится шум праздника, выбегает военный, плачет женщина. Вдруг - суета, бегут уже все, музыка играет громче, кричит Ирина. Кажется, кто-то умер. Так начинаются "Три сестры" магистерского курса Самарского института культуры (мастер Анатолий Праудин, педагог Алексей Елхимов).

Обучение не отдельной театральной специальности, а нескольким сразу - давняя идея Праудина, которую он теперь совместно с "СамАртом" реализует в СГИКе. Сейчас идет второй набор на ту же программу "Театральная педагогика и режиссура". Постижение театральной науки происходит на практике. Например, недавно в том же экспериментальном пространстве "Свободная сцена" магистранты сдавали экзамен по основам драматургии - читали собственные пьесы, написанные по мотивам чеховских рассказов.

Чехов стал основным материалом для обучения. Над "Тремя сестрами" работали все два года. Перед итоговым показом Праудин по обыкновению поприветствовал зрителей обещанием, что будет "душно, медленно и не весело" и гораздо приятнее сходить на Волгу, чем просидеть два часа в зале.

- "Свободная сцена" свободна от требований, которые сегодня существуют: быстрее, веселее, энергичнее, - предупредил мастер курса. - На свободной сцене мы можем позволить себе никуда не торопиться и побыть в предлагаемых обстоятельствах.

Было не то чтобы весело ("Три сестры" все-таки не тот повод), но не так уж и медленно и совсем не скучно. По плотности смыслов эта учебная работа стоит десятка иных репертуарных постановок. Спектакль складывался из самостоятельных этюдов магистрантов (их отобрали педагоги). Тут и там читаются следы тренингов. Каждый из участников поднимается на невысокий помост, представляется и описывает парой фраз, каким видит своего героя. Всем персонажам придумана какая-то пластическая деталь или особенность характера. У Ольги "красивые руки и шея". Ирина "носит изящную обувь". Маша много курит, "у нее тяжелый верх, и она так плечиком защищается".

Одновременно в этом представлении есть элементы актерских наблюдений (Кулыгин в исполнении Юлия Риделя смахивает на Анатолия Праудина) и личного опыта будущих режиссеров. Судя по всему, именно из него появились история о няньке, научившей Ольгу (Ольга Новицкая) писать левой рукой, и рассказ Соленого (Виталий Шенгиреев) про деда, укравшего для сестер булку хлеба.

Тузенбах (Александр Овчинников) и Соленый, два соперника, представляются одновременно. Юлий Ридель играет сразу Кулыгина и Прозорова, двух по-своему несчастных мужей. Наташу, напротив, представляют две актрисы. Алиса Лапшина появляется в зеленых гетрах (вместо хрестоматийного пояса), чувственная, кровь с молоком. Правда, здесь же маячит будущая Наталья Ивановна (Наталья Маркелова), хозяйственная, матерински опекающая змея. Наташа в этом спектакле - персонаж понятный, но не симпатичный. Женщина практичная, она действительно не понимает, чем может быть полезна в доме старая няня, но от этого сцены ее избиения не перестают быть самыми жестокими.

Хотя работа и носит название "Три сестры (сцены)", в ней видны не только элементы разных тренингов, но и режиссерский почерк, общая цельность спектакля. В том, как из сцены, в которой Маша (Светлана Журавлева) подворачивает ногу, рождается матрица для влюбленных пар (она на стуле, он у ее ног) и как, подражая сестре, будет неумело поигрывать ножкой Ольга, от безысходности готовая ухватиться даже за потерянного Кулыгина. В пластической выразительности действия: в памяти остается, как обреченно, мешком висит на спине Вершинина (Виталий Шенгиреев) Маша, как Тузенбах говорит с Ириной (Александра Кохан) через колонну, как стоят в финале три сестры, сплетясь в единый клубок.

На сцене все время идет несколько процессов (как минимум на фоне постоянно что-то ест комичный Чебутыкин Руслана Джумахметова). В финале уже не только в действии, но и в сюжете Наташа с ее домашними растениями, простоквашами и пленками для похудения, с ее практичной жестокостью и удушающей заботой заглушает возвышенный пафос трех сестер ("Они уходят от нас... Надо жить... Надо жить..."). Анна Герман приходит на смену "Прощанию славянки". Жизнь побеждает, но что это за жизнь? Та ли, какую мы хотели?