Люди с украденным детством: о судьбах самарцев - малолетних узников концлагерей

11 апреля отмечают Международный день освобождения узников фашистских концлагерей. Дата не случайна: этот день в 1945 году узники Бухенвальда подняли восстание, узнав о подходе войск союзников. Обезоружив и захватив в плен охранников, они взяли руководство над концлагерем в свои руки.

Накануне памятного дня самарские ветераны, бывшие малолетние узницы концлагерей Лидия Матвеевна Румянцева и Лилия Эммануиловна Демина, рассказали о своих годах заключения. Обе они приехали в Куйбышев юными девушками - молодыми специалистами. Проработали здесь всю жизнь - одна на заводе, другая на фабрике. О детстве женщины вспоминают со слезами.

- У нас не было детства, его украла война, - говорит 81-летняя Лилия Эммануиловна Демина.

Полуторагодовалым ребенком ее и двух старших сестер в сентябре 1943 года из Украины отправили в Германию. О том, что там происходило, Лилия Эммануиловна не помнит. Справки о пребывании в концлагере и рассказы сестер и старших товарищей - единственные свидетельства того страшного детства. После войны - смерть мамы, детский дом и ощущение безродности.

- После смерти мамы я попала в детский дом. Сестер уже не помнила, их отправили в другой детдом. Так я росла одна. Мне даже мысль не приходила, что у человека должны быть мама, отец, родственники. У меня же было ощущение, будто я взялась ниоткуда - из космоса, - вспоминает она.

Лидия Матвеевна Румянцева на момент войны была чуть постарше: зимой 42 года, когда пришли немцы к ним в Смоленскую область, ей было три с небольшим.

- О тех днях воспоминаний осталось мало. Помню только, что немецкий солдат взял меня на руки и что-то холодное приложил к виску. Уже после войны я спрашивала маму, что это было. Оказалось, пистолет. Так немцы заставляли мать выйти из дома, угрожая перестрелять детей, - рассказывает ветеран.

Лидию Матвеевну с годовалым братом Толей и старшей сестрой Ниной чудом не разлучили. Они побывали не в одном лагере, но всегда были вместе. Домой вернулись только двое.

- Братик умер после последнего забора крови. Когда нас освободили американцы, я тоже была едва жива - не ходила, не говорила, плохо видела. Потом долго лежала в госпитале, - говорит женщина.

До сих пор она не может без слез вспоминать о том, как жили в бараках, как все время хотелось есть, и даже моменты особой радости, когда их выводили на уборку территории лагеря. Вокруг росло много дубов, и можно было поесть желудей. Помнит, как надзиратели с вышек бросали что-то белое, и голодные дети жадно это глотали. Только после освобождения и возвращения домой маленькая Лида поняла, что это была яичная скорлупа.

Вспоминает она и об опытах, которые над ними проводили. Регулярно детей приводили в белый, как они его называли, дом, где у них брали кровь - у Лиды из руки, а у младшего брата из пяточки.

- Она у него все время болела, гноилась, не заживала, - рассказывает Лидия Матвеевна.

О содержании опытов узники, конечно, не знают. Но собеседницы убеждены - заборы крови, инъекции не прошли бесследно и отразились уже на их детях. По словам Лилии Эммануиловны и Лидии Матвеевны, у большинства бывших малолетних узников детей либо нет, либо больны, либо рано умерли.

Жизнь в переполненных бараках, хлеб из опилок и отрубей, надзиратели, плети, травля собаками и пулеметные очереди - таким был мир их детства. В бараках жили дети разных национальностей, но говорить им на родных языках запрещалось, все команды только по-немецки. Лидия Матвеевна рассказывает:

- Как только начиналась ночь, нас с братом Нина к себе прижимала и учила говорить на русском. Так же поступали и остальные дети. В бараке поднимался гомон, на него приходила надзирательница и "успокаивала" всех плетью.

По мнению узницы концлагеря, выжили они благодаря ребятам 14-16 лет. Эти "взрослые" дети заменяли им матерей, как могли заботились о малышах.

Как пришла Победа, малолетние узники не знали.

- Мы в лагере про Победу не слышали. Но Победа для нас - это жизнь, Родина, это все. Дай Бог, чтобы наши ребята сейчас победили на Украине, - говорит Лидия Матвеевна.

В плену страха

Трагедия детства малолетних пленников не ушла в небытие после войны. Уже повзрослев, они продолжали ощущать ее в своей жизни, но на уровне социальном. Тех, кто был в плену в Германии, советское общество сторонилось, подозревало в коллаборационизме, сотрудничестве с врагом. О страшном факте биографии старались умалчивать, а в обязательной при приеме на работу автобиографии в графе "Где находились во время войны 1941-1945 года" писали кратко - "в плену". Лишь в конце 1980-х годов бывшие малолетние узники решились рассказать о себе и объединиться. Так, в 1988-м по инициативе Советского детского фонда имени Ленина в Киеве состоялась первая всесоюзная встреча бывших малолетних узников фашизма, тогда же появился и Международный союз бывших малолетних узников фашизма.

- Мы же скрывались все, - говорит Лидия Матвеевна. - Я проработала на заводе почти двадцать лет, и никто не знал, что я была в Германии. И лишь потом, когда по радио прозвучало: "Дети-узники, отзовитесь!", некоторые отозвались, но в основном - нет. Помню, я первый раз пришла в 1989 году на областную конференцию в музей Ленина, теперь - имени Алабина. Послушала и ушла, ничего говорить не стала. Наша областная организация начала развиваться, я активно помогала ей, но в союз не вступала. Сделала это лишь в 1995 году.

На момент создания областного союза в регионе проживало около 2800 малолетних узников. Все эти годы члены общественной организации ведут просветительскую работу: с рассказами выступают в школах, техникумах, вузах, создают школьные уголки узников, организовали музей в Доме ветеранов. В живых их осталось немного, особенно тех, кому на момент плена было 14-16 лет и у кого воспоминания были полными и ясными. Но их младшие товарищи, тоже уже немолодые, продолжают дело сохранения памяти.

- На 1 января 2023 года нас было 102 человека. Нам уже многим ходить тяжело, но мы последние, кто расскажет правду о войне, - говорят бывшие узницы.

И сегодня непросто

Несмотря на годы гласности и открытость информации, проблемы у ветеранов концлагерей не исчезли. По-прежнему общество умудряется причинить боль этим людям.

- У меня просьба к "Волжской коммуне" от всех наших узников, - обратилась к изданию Лидия Матвеевна с просьбой рассказать общественности о проблеме. - У нас есть льгота - бесплатный проезд во всех видах транспорта. Так вы знаете - нас высаживают. Мало того, что высаживают, еще и оскорбляют - и водители, и кондукторы, и народ. "Накупили удостоверений", - говорят. Неужели нельзя сделать так, чтобы в каждом виде транспорта висело объявление о том, кто имеет право ездить бесплатно. Мы обращались и к депутатам, и в администрации организаций пассажирского транспорта. Нам отвечают: "Это дорого".

Лилия Эммануиловна убеждает, что экономические потери от их бесплатного проезда минимальные:

- Нас ведь не так много, из 102 человек - лежачих процентов 60, а на транспорте ездят, дай Бог, человек 20, и то крайне редко.

То, что проблема действительно острая, подтверждает волонтер союза Ксения Ильина:

- Мы так часто слышим об этом от наших бабушек. Для них это страшно, это событие на целый год: со слезами и трясущимися руками они рассказывают, как их высадили с позором.